«Голем» – первый роман Майринка, имевший невероятный успех и принесший автору мировую славу.
Произведение, в котором впервые появились образы и нашли отражение темы, впоследствии сопровождавшие Майринка всю жизнь, – образ лунного света и таинственной «стены у последнего фонаря», темы сна, видения и двойничества.
Главный герой видит удивительный сон, в котором проживает целую жизнь своего двойника – антиквара Атанасиуса Перната. А может, сам Пернат – не более чем человеческое воплощение персонажа одной из самых странных и загадочных легенд – глиняного Голема? Да и важно ли это, если, в сущности, вся наша жизнь – не более чем сон длиной в десятилетия, а истинная жизнь начинается лишь там, за гранью лунного света, где люди и вещи – не то, чем кажутся…

*
Лунный свет падает на край моей постели и лежит там большою сияющею плоскою плитою.

Когда лик полной луны начинает ущербляться и правая его сторона идет на убыль – точно лицо, приближающееся к старости, сперва покрывается морщинами и начинает худеть, – в такие часы мной овладевает тяжелое и мучительное беспокойство.

Я не сплю и не бодрствую, и в полусне в моем сознании смешивается пережитое с прочитанным и слышанным, словно стекаются струи разной окраски и ясности.

Перед сном я читал о жизни Будды Готамы, и теперь на тысячу ладов проносятся в моем сознании, постоянно возвращаясь к началу, следующие слова:

«Ворона слетела к камню, который походил на кусок сала, и думала: здесь что-то вкусное. Но не найдя ничего вкусного, она отлетела прочь. Подобно вороне, спустившейся к камню, покидаем мы – ищущие – аскета Готаму, потеряв вкус к нему».

И образ камня, походившего на кусок сала, вырастает в моем мозгу неимоверно.

Я ступаю по руслу высохшей реки и собираю гладкие камешки.

Серо-синие камни с выкрапленной поблескивающей пылью, над которыми я размышляю и размышляю и все-таки не знаю, что с ними предпринять, – затем черные, с желтыми, как сера, пятнами, как окаменевшие попытки ребенка вылепить грубую пятнистую ящерицу.