Известно ли кому-нибудь достоверно, как живется в замужестве девушкам, выигравшим однажды отбор для знатного жениха? Точнее, желает ли хоть кто-то знать это во что бы то ни стало? Ведь издавна принято считать, что, получив желаемый приз, юная невеста просто обязана быть счастливой и благодарной.

Так не лучше ли раз и навсегда принять это за доказанный факт, иначе в душу очередных претенденток могут закрасться сомнения в необходимости и человечности подобных, замаскированных под смотрины торгов.

*
– Давай сделаем так, горлинка моя ясноглазая. Сперва ты пояснишь мне подробно, где пропадала больше суток, а уж потом я доложу последние новости и свои соображения, – уютно устроившись в кресле и проверив, правильно ли хлопотуха заварила брусничный чай, непререкаемо объявила Манефа.

И мне оставалось только согласиться с этим предложением. При всей своей доброте и мягкости Манефа не выносит ни капризов, ни упрямцев и этим очень напоминает мне наставника. Гесорт тоже никогда не поддастся ни на жалобный взгляд, ни на надутые губы.

В этот раз я рассказывала все обстоятельно. Ничего не упустила: ни рвавшей сердце обиды на жестокие слова Ренда, ни его обещаний в засыпавшем нас глиной убежище, ни амулета, до сих пор висевшего у меня на шее. Помянула и о том, что Стай с Альми об этом амулете, несомненно, знали, но смолчали. Как и обо всех своих прочих подозрениях и выводах.

– Вот оно как… – Бабушка уже сидела на мягком подлокотнике моего кресла, гладила меня по волосам и вытирала непонятно откуда взявшиеся слезы большим и мягким голубым платочком. – Цветик ты мой лазоревый! А я и думаю, чего же это новый внучок передо мной побитой собакой вертится! Вот теперь мне все понятно… Ведь для такого сильного воина нет хуже позора, чем пустить в смертельную западню свою напарницу! Да еще и подругу… и любимую девушку друга.