Вторая часть дилогии Чужой мир. Пустыня и дикие земли остались позади, впереди обжитые места, где люди налаживают жизнь. И вроде конец дороги, осталось найти дочь профессора и можно отдохнуть, но это только иллюзия. В мёртвой, покинутой Москве нашла приют новая жуть, страшнее, чем инквизиторы и паломницы, страшнее, чем всё, с чем раньше сталкивался Всеволод Бураков и его отряд. И снова тяжкий груз ответственности ложиться на плечи Бура и Инги. Теперь речь идёт не о выживании отдельных людей, а о существовании человечества. И вопрос не в том, как остановить, а какую цену придётся заплатить за это Всеволоду и Инге.

*
Цель рядом

Ледяные торосы остались позади. Вот уже час бронетранспортер и «Самсон» ползли по обычному смешанному лесу, через который шло вполне приличное шоссе аж в четыре полосы. Слияние пощадило этот участок трассы.

– Серго, тормози, – выйдя на связь с бронёй, приказал Бур.

БТР принял вправо и остановился. Вскоре все выбрались из машин, радостно разминая затекшие ноги. Последняя неделя пути оказалось настолько тяжёлой, что вымоталась даже Инга, в отличие от остальных, одежда паломницы защищала свою хозяйку и предавала ей сил.

Бур обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда они приехали. Где-то на горизонте ещё виднелась белая полоса снежной пустыни, тянущейся больше пятисот километров. Промёрзшая на много метров вглубь земля, полосы торосов, скрытые под снегом, закованные в лёд озера, постоянные минус двадцать пять при пронизывающим насквозь ветре днём и до сорока ночью, и твари, живущие в этой вечной мерзлоте… Обитатели ледяной пустыни словно сошли с экранов кинотеатров, так режиссёры чаще всего изображают сасквочей, йетти или, проще говоря, снежного человека. Два с половиной метра мышц и шерсти, интеллект на уровне пещерного человека, но они знали огонь, оружие из дерева и камня, мастерски устраивали засады на совершенно голой местности. Живности в этой «тундре» тоже хватало, так что война на выживание не затихала ни на мгновение.

– Вырвались, – скидывая тёплую куртку на меху, обрадовано заявил Серго.

– Вырвались, – бодро согласились все.